Чтение: Александр Демченко. «Двое у мольберта (Альберта)»

Продолжаем рубрику «Чтение» с новой работой местного драматурга

На выходных в Белгороде пройдет I Международный фестиваль современного театра «Наш кислород». Помимо основной программы, предусмотрены читки пьес молодых авторов.  15 мая студенты ГИТИС будут читать пьесу журналиста-драматурга из Курска Александра Демченко.

Чтобы не ждать воскресенья и не ехать в Белгород, предлагаем вам первыми познакомиться с пьесой  «Двое у мольберта (Альберта)» (18+).

Двое у мольберта (Альберта)

Действующие лица:

Он, 30, 35, 40, 45 лет

Она, 30, 35, 40, 45 лет

Домик.

Кровать, два стула, кресло, стол, шкаф, телефон с диском, зеркало, на стенах репродукции известных картин.

У кровати стул, на нем ноутбук. В углу комнаты мольберт, рядом с ним большая дорожная сумка.

На столе — тюбики с краской, кисти, пустые банки.

На книжных полках — дорожные романы, фигурки и сувениры из дьюти-фри. На полу валяется мятая картонная коробка, коробка из-под торта, несколько пустых бутылок из-под вина, шампанского, водки.

На кровати лежит ОНА. Одета в домашний халат. Курит.

ОНА (по телефону). Здесь не нужна дубленка, здесь плюс пятнадцать. Тут не бывает снега, вечное лето… Башня из окна видна. Ржавая, думаю, рухнет. Такой вот Париж, шерше ля фам… Давай об этом потом. Мам, подожди, вторая линия… Да, алло. Вас плохо слышно… Алло… Здравствуйте. Я жду вас… Хорошо… Хорошо… У меня вопрос: а как же шкаф? Алло?! Алло?! Да, мам я тут. Это не тебе, заказчик бросил трубку… Нет, не хотел заказать шкаф, шкаф его, ключа от шкафа нет… Альберт Рыбка. Да, Рыбка, смешная фамилия… Подожди (берет с пола буклет, читает). «Выставка «Картонная Россия»… «Водка в ананасах». Говорю, привезла «Водку в ананасах» и еще пару картин. Не, там где желтое пятно на сером фоне — та называется «Заходите в наш подъезд», а где желтое пятно на белом —  это «Водка в ананасах»… Могут тысяч десять, хотя и пять нормально… Хе, интересная ты! Тут Париж, тут рублей не бывает, все в уе!

Стук в дверь.

Все, мам, потом, телефон садится. Пока.

Кладет трубку. Залезает под одеяло.

Войдите.

Входит ОН. На нем косуха, шапка-ушанка, из под нее торчат длинные седые волосы, на глазах солнцезащитные очки, в руках швабра и ведро. Он сбивает с длинной бороды снег, отбивает от снега ботинки.

ОН. Я по уборке, хозяин приказал.

ОНА. Зайдите позже.

ОН. У меня автобус в город.

ОНА. Сказали, уборка и постельное в три, а сейчас уже пятый час. Лучше  завтра.

ОН. Альберт Алексеевич сказал сегодня.

Он проходит в комнату, перед собой постукивает шваброй будто тростью.

Ой, простите. Сразу не поняла.

ОН (разувается). Ничего страшного.

ОНА. Просто не думала…

Он снимает косуху, под ней балахон с Егором Летовым, крупными буквами написано «Гражданская оборона».

ОН. Говорите как есть: слепой. Самый настоящий крот. Я не обижаюсь. Ванная слева?

ОНА. Ну да.

Заходит в ванную комнату, возвращается с веником, подметает, после идет к книжной полке, находит бутылки.

ОН. Молодожены из Челябинска, отмечали медовый месяц. На словах — эстеты, а на деле — свиньи (кивает на пустые бутылки, ставит их рядом с ведром). Вы сколько розеток включили?

ОНА. Одну. Ноутбук.

ОН. Тут проводка не очень, на комнату не больше одной розетки, а то скачок электричества и сгорим.

ОНА. Мне больше одной розетки и не нужно. Скажите, а шкаф он вообще открывается? Мне вещи куда-то надо.

ОН. Этот шкаф давно закрыт.

ОНА. А открыть можно?

ОН. Это вы с Альбертом Алексеевичем говорите, у него ключ. Вы складывайте вещи прямо на стул, а лучше просто бросайте на пол. Пол чистый, я ручаюсь.