Как устроен бутафорский цех и что хранят в гардеробной: гуляем по театральному закулисью

На семи этажах Курского драматического театра с огромным зрительным залом и двумя сценами соседствуют огромные гардеробные с одеждой, бутафорские мастерские, столярный цех, десятки самых разных комнат и комнатушек, назначение которых останется в тайне, и многое другое, образуя единый творческий механизм. Возможность отправиться в «Мир закулисья» — именно так называется совместный проект Туристско-информационного центра и Курского драмтеатра — появилась у всех желающих. Экскурсии проводятся раз в неделю. Мы заглянули на одну из них.

Перед началом всем участникам измерили температуру — необходимость нового времени. Удостоверившись в добром здравии гостей, завлит театра Ольга Люстик начала свой двухчасовой тур.

С чего начинается театр? Ответ банален и очевиден. Но, заходя в Курский драм не с парадного входа, а со служебного, ожидаешь увидеть что угодно, только не огромные бутафорские камни, мирно ждущие своей участи в первом же коридоре после входа. Вероятно, камни готовятся выйти на сцену вместе с артистами в одном из следующих спектаклей.

— Театр автономен. Бухгалтеры, фрезеровщики, столяры, декораторы, швеи, повара, кассиры, ну и актеры, конечно, работают от премьеры до премьеры. Мы делаем всё сами: костюмы, обувь, декорации. В этом и суть театра. Спектакль не должен быть похожим на что-то другое. Театр не приемлет фальши. Сейчас мы зайдём в бутафорский цех, где вы сможете увидеть, как делаются предметы, которые используются на сцене.

Чтобы зайти в первый отдел бутафорского цеха, нужно преодолеть деревянную лестницу, которая приводит в небольшую комнатку. На входе с правой стороны отдыхает ванна, покрытая слоем разноцветных капель разного калибра и возраста. Над ней склонился смеситель старого образца, когда нужно крутить, а не просто поднимать, и душевая лейка, повисшая на стене рядом с плакатом, изображающим аквариум. Рядом висит картонный, метр на метр орден Ленина.

У стены — широкий стол, на котором и происходят чудеса бутафории. Ножи, линейки, банки, гвозди, куски картона — обычные инструменты этого рабочего пространства. В дальнем углу комнаты — каморка, зашторенная фиолетовым клетчатым полотном.

— Здесь каждый день урок труда. Тут делаются фрукты, корзины, шляпы, красивые бокалы, вазы.

Из первого отдела бутафорского цеха идём во второй — цех слесарный. Уже многие годы здесь служит Владимир Умеренков.

— Всё начинается с рубанка — сначала проводится первоначальная обработка любой заготовки, потом проходит калибровка, распиливание и сборка. У нас два цеха. Тут пилим, там собираем.

Попав в слесарные цеха, экскурсионная группа явно опешила. Вряд ли кто-то ожидал увидеть такое рабочее пространство в самом центре театра. Надышавшись запахом стружки, отправляемся дальше — на 6 этаж, где находится третий отдел — светлое помещение, примерно 20 на 20 метров, в центре которого стоит большая деревянная сцена, точнее её заготовка. Рабочие собрали составные части, склеили их и оставили сушиться. Скоро она станет частью спектакля. Пространство вокруг сцены сплошь заполнено разного рода предметами. Сыр из пенопласта соседствует со швабрами, советские знамёна лежат со старыми стульями и доплазменными мониторами. Примечательна комната отдыха цеха. Советская меблировка, огромный флаг с двуглавым орлом растянут на всю стену и на двери табличка «директорат». На этом знакомство с миром бутафории завершается, и группа отправляется на второй этаж в реквизиторскую.

Пространство реквизиторской напоминает маленькую «Выручай-комнату» из Гарри Поттера. Два длинных стеллажа этой узкой комнаты заполнены всяческим добром. Тут и винтовки времён Первой мировой, и пустые бутылки, и велосипед почтальона Печкина, и канделябр из средневекового замка.

Гардеробная. В одном из помещений хранится одежда, которую чаще всего используют для постановок, а во втором — редко выходящие на сцену вещи. Именно в этом месте происходит «подбор» костюмов. Главный художник высылает эскизы, по которым и собирается образ актёра.

На пороге встречает «хозяйка». Она тут же берёт инициативу в свои руки и отправляет группу осматривать плотно набитые одеждой ряды. Ощущение, будто попадаешь в секонд-хенд в день завоза, но без этого неприятного запаха то ли сырости, то ли чего-то ещё.

— А моль у вас водится? — спрашивает одна из экскурсанток.

— Вы знаете, моли у нас нет. По необъяснимой причине, она тут не уживается. И никто не знает почему. Может быть, атмосфера места так действует.

В инвентарной книге числятся 10 000 номеров одежды. Вешалки с самой разнообразной одеждой: костюмы мужские и женские разных эпох и стилей, киверы времён Наполеона, разномастные фуражки, шляпки, котелки, цилиндры. На полках башмаки всех форм, цветов и размеров. Но вместе с многообразием заметно и отсутствие хаоса — все вещи на своих местах.

После гардеробной, группа двинулась в святая святых любого театра — на главную сцену. По пути заглянули в кабинет нашего гида — завлита театра Ольги Люстик. В этом кабинете и начинается спектакль: заведующая литературной частью читает огромное количество пьес и выбирает несколько, которые затем поставят на сцене. Небольшая комнатка заполнена книгами, распечатками пьес, между ними виднеются два компьютера. Скромно, но практично. Идём дальше.

Оказалось, что закулисье — это не только территория актёров, а ещё и место хранения готовых декораций. Они ожидают своего часа в специальных «карманах»

— Поднимите голову. Вот декорации спектакля «Милый друг», а вот «Тот, кто получает пощёчины», — показывает Ольга.

За сценой темно, но на удивление много пространства для манёвров. Декорации спектакля «Горе от ума» дожидаются своего часа, а артисты где-то там, внутри театра заканчивают репетицию. Уже вечером курские зрители увидят пьесу Грибоедова.

Два часа мы поднимались и спускались по разным этажам, заходили в многие комнаты самого разного назначения. В действительности же, театр — очень сложный механизм, полностью изучить который могут только избранные и далеко не за один год. В любой сцене есть несколько планов, и некоторые из них должны оставаться позади.