4 жизнеутверждающие книги, которые надо прочитать на каникулах
Прочитали за месяц 4 книги и советуем сделать то же самое
Вместе с сетью книжных магазинов «Читай-город» мы сделали рубрику, в которой будем рассказывать о самых интересных, обсуждаемых и захватывающих книгах. Первую подборку мы посвятили современным авторам, чьи работы стоит прочитать уже сегодня. Во второй публикуем четыре удивительных книги, от которых хорошо.
Несвятые святые
Архимандрит Тихон (Шевкунов)
Как могут сочетаться эти антонимы, рассказывает священник. Многие рассказы связаны с Псково-Печерским монастырём, но в целом этот сборник историй о жизни в монастырях еще во времена СССР. Да, такая жизнь была, и нечасто, но бывало, что она соприкасалась с мирской, особенно, с властями. Но то, с каким изяществом и порой юмором монахи противостояли таким столкновениям, вызывает восхищение. А еще сами люди вызывают восхищение, пусть и не повествует отец Тихон о каких-то невероятных душевных подвигах, наоборот, он своими рассказами словно пытается показать, что звание монаха не позволяет их автоматически причислить к лику святых. Монахи – это такие же обычные люди, как и мы с вами, с одной лишь только разницей: они точно знают цель своей жизни – служить Богу. И делают они это порой не самым тривиальным способом.
«Те, кому довелось в те годы побывать в Печорах, особо вспоминают знаменитые появления Великого Наместника на балконе его настоятельского корпуса. Появления эти могли быть самыми разными. Порой, особенно по весне, галки и вороны так досаждали отцу Алипию своими истошными криками, что он выходил на балкон с пистолетом и палил по птицам, пока те в панике не разлетались. Пистолет был, конечно, не боевой, просто мастерски сделанный пугач. Но вся картина — солнечное утро в монастыре, отец наместник на балконе, хорошо поставленной рукой целящийся из внушительных размеров пистолета, — все это производило на зрителей неизгладимое впечатление.»
Все о Манюне
Наринэ Абгарян
Три повести о счастливом, советском, шкодливом детстве. Повесть претендует на автобиографичность, несмотря на зашкаливающий уровень проделок, количество харизматичных личностей на квадратный сантиметр текста и буквально фонтанирующее жизнелюбие, захлестывающее с головой. Уникальный путеводитель по детству от армянской писательницы нельзя однозначно назвать детской литературой. В ней много взрослых вопросов, в ней много самих взрослых, но все же… Главные героини — девочки Манюня и Наринэ — живут в небольшом городке Берд в Армении, где много людей разных национальностей, где советский дефицит в самом разгаре, но все это проходит лишь фоном, потому что девочки живут в атмосфере радости и счастья. Они постоянно влипают в смешные истории, пишут «ананимные паэмы» о любви, с наслаждением смотрят индийские фильмы, и частенько удирают от возмездия за разбитые чешские плафоны и разорванные платья.
«Спустя несколько лет, когда мы уже немного повзрослели, мама достала письма, которые мы писали Деду Морозу, и под общий хохот перечитала их. Особенно долго, до икоты, мы смеялись над Манюниным письмом. Так долго, что у дяди Миши началась изжога и он пошёл запивать её раствором соды.
«Увожаемы Дедушка Мароз!!!- писала Манька,- очень прошу тибя подарить мине длинное платье штобы корманы большие и там много конфет ни забуд положить. А ещё скажи Ба штобы она не застовляля меня играть на скрипке по два часа в день. Я нищасный ребёнок, так и скажи.
И ещё, увожаемы Дедушка Мароз, пусть живёт долго и шасливо Лионид Илич Брешнев. Потаму что только он может нас защитить от импирилистическй гидры. И вылечи ему этот ево генсек пожалыста. А то у челавека мозг болеет. Спасибо большое. Мария Шац. Михайловна. 28 декабря 1981 года. Я в этам году вила себя очень-очень хорошо нещитая несколько раз. Дедушка Мароз».
— А в наступившем 1982 году Брежнев умер, — под общий хохот комментировала письмо Ба, — так что если хотите чьей-то смерти, попросите Маньку, чтобы она написала Деду Морозу письмо и попросила «пусть живёт долго и шасливо» для этого человека!».
Дети Ноя
Эрик-Эмманюэль Шмитт
Вторая мировая война. Бельгия. Начинаются еврейские погромы. Чтобы спастись, семья портного решает разделиться. Сына оставляют у своих богатых клиентов, сами уезжают из города. Но даже положение в обществе не спасает от полицаев и мальчика под чужим именем отдают в приют в тихую деревню. Приютом заведует католический священник, который не просто спасает жизни детей, оставшихся сиротами, он спасает с десяток еврейских детей. И при этом, предполагая самое худшее, изучает иврит, читает Тору, чтобы сохранить для мира этот язык и эту веру, подобно Ною, сохранившего когда-то животных и птиц. Неожиданно на помощь в этом ему приходит Жозеф – маленький сын портного, которому кюре передает все знания.
Небольшая по объему повесть рассказывает о многом – о дружбе, о Боге, о вере и религиях, но больше всего о самих людях, которых война заставляет быть настоящими, которых не может сломить ни голод, ни угроза смерти.
Но самое ценное – это то, что купив эту книгу, вы сделаете доброе дело. Половина средств, вырученных от продаж каждого экземпляра, будет перечисляться в фонд помощи хосписам «Вера». Теперь участниками акции могут стать и неравнодушные читатели Курска. Эта маленькая, но очень искренняя книга позволит оказать большую помощь неизлечимо больным в общем стремлении – прожить последние дни с достоинством и без боли. И понять, что сделать что-то хорошее для других, даже незнакомых людей, – простой способ стать счастливее самому.
«Вот мы и в доме Божием! – произнес тонкий голос. – Спасибо, Господи, за то, что Ты принимаешь нас в доме Твоем!»
Я поднял голову: это и впрямь был всем домам дом! И уж точно не чей попало! Дом, где не было ни дверей, ни внутренних перегородок, с цветными окнами, которые не открывались, с бессмысленными колоннами и закругленными потолками. Зачем эти выгнутые потолки? Почему они такие высокие? И почему нет люстр? И зачем среди бела дня зажигать вокргу кюре свечи? Быстро оглядев помещение, я убедился, что скамей для всех нас было достаточно. Но куда же сядет Бог? И почему сотни три людей, сгрудившихся в самом низу этого жилища, занимают так мало места? Зачем нужно это огромное пространство вокруг нас? Где в этот доме обитает сам Бог?
Стены затрепетали, и этот трепет превратился в музыку: заиграл орган. Высокие звуки щекотали мне уши. От низких по спине пробегала дрожь. Мелодия растекалась, густая и обильная.
В мгновение ока я все понял: Бог был здесь. Повсюду вокруг нас. Повсюду над нами. Это был Он – воздух, который трепетал, пел, взмывал ввысь под своды и изгибался под куполом. Это был Он – воздух, расцвеченный витражами, сияющий, ласковый, пахнущий миррой, воском и ладаном. Сердце мое было полно, я сам не понимал, что со мною. Я вдыхал Бога всеми легкими, я был на грани обморока».
Я счастливый
Джеки Чан
Вряд ли, прочитав эту книгу, можно будет повторить путь Джеки Чана и обрести такую же славу. Зато можно понять, как так получилось, что пройдя именно такой путь, он сделал себе имя, заработал кучу денег и при этом остался простым и отзывчивым человеком. Хотя трудно поверить, что это удалось ребенку, которого сразу же после рождения родители едва не продали за 500 долларов, который с трудом закончил один класс школы, который десять лет был собственностью учителя в Китайской оперной академии и тот запросто мог убить его в ходе занятий совершенно безнаказанно. Он не сломался в детстве и дальше только крепчал, сталкиваясь с трудностями, которых хватало – не было денег, не было работы, потом была работа, но не было признания, потом было признание, но только в Азии… Не в хронологической последовательности, но зато весьма обстоятельно Джеки Чан рассказывает о том, сколько ключевых событий он пережил и как в итоге он делал правильный выбор. И самое главное, почему он счастлив.
«В фильме «Новый кулак ярости», снятом по возвращении в Гонконг, я уже звался Чэнлуном (Ставший драконом). Но в итоге эта картина не получила хороших оценок, да и все мои последующие фильмы были неудачными. В то время на меня яростно набрасывались критики: «Каким же драконом он может стать?! Скорее он станет букашкой!» Или: «Большой нос, маленькие глаза, а еще называет себя Чэнлун!»
Когда озвучивали фильм «Новый кулак ярости», я захотел понаблюдать за процессом работы. Сначала прошел аппаратную, а затем, открыв вторую дверь, увидел сидящих там актеров озвучки. Еще дальше находилась сама студия звукозаписи. Я пробрался в соседнюю комнату и стал подсматривать оттуда сквозь одно маленькое окошко. Когда я появился на экране, то услышал, как актеры начали судачить: «Вот скажи, чем думал режиссер Ло Вэй? Почему он взял этого человека? Как с такими данными можно вообще прославиться? Пустая трата времени!» Я слушал все это, и у меня текли слезы из глаз…».
