«Если в процессе работы легко и круто получается, значит, картина «не жилец»». Интервью с художницей Екатериной Шуклиной

Художник Екатерина Шуклина — представительница знаменитой творческой династии. Правда, не по крови. Она — жена Виталия Шуклина, правнука знаменитого курского художника Григория Шуклина и внука архитектора Алексея Шуклина.

В её работы невозможно не влюбиться, в её квартире каждая деталь цепляет взгляд. Пили ароматный кофе, говорили о неслучайных встречах, пробелах образования и, конечно, живописи.

Катя, на полотнах изображены маленькие дети, почему именно детский портрет?  

— Многие спрашивают, почему я так часто пишу детей. На это много причин. Дети все, без исключения, красивы и очаровательны, тем более, мне эта тема близка. Я — мать, много времени провожу с детьми, погружена в их жизнь. К тому же, когда дети вырастут, им будет приятно хранить этот кусочек из своего детства, и, возможно, передавать внукам. 

А еще, это просто оказалось удобным, ведь дети — самые доступные мне натурщики. На полотнах вы увидите моих детей – Виктора, Нину, Адриана и детей наших близких друзей.

Не каждый ребенок будет статично позировать, непоседливость, динамика… Это сложно.

— Есть такие моменты. Поэтому часто в работе приходится использовать фотографию и пытаться сопоставить два мира – живописи и фотографии. Вообще, мне кажется, наш мир в принципе ускорился. Когда я пишу детей, я вношу современные тенденции, добавляю в картины моменты случайности и скорости, хотя у меня есть работы, в которых я хотела добиться какой-то «традиционности». 

С детства знали, что станете художником?

— Я, как и многие дети, любила рисовать, рассматривать картинки в книжках. Но в целом я ничем не отличалась от других детей, которые увлекались рисованием. Я из семьи, где никто этим не увлекался. Однажды с родителями мы поехали в Москву и посетили Третьяковку, на меня это произвело глубокое впечатление, вся эта эстетика реализма, его материальность, потусторонность. Это настоящий храм со своими подвижниками, и даже запахом. Потом в сувенирном отделе мне купили пару книг по живописи. Вернувшись домой, пошла в магазин художественных товаров и купила первые масляные краски. Я не училась в художественной школе, поэтому принялась писать по ватману, пытаясь разбавлять масло в воде. Потом много пыталась срисовывать карандашами рисунки старых мастеров из купленных в Третьяковке книг.

Помните свою первую картину?

— Это была копия картины Василия Кандинского «В голубом». У бабушки на даче пылился старый подаренный ей кем-то холст. Когда я поняла, что писать на ватмане не нужно, я отмыла холст, и начались бессонные ночи 13-летнего подростка под музыку «Чижа» с кистью в руках. Всё это мистическим образом приблизило меня к живописи.

Шуклины — династия, о которой не так часто говорится в Курске, хотя вклад её представителей в искусство колоссальный. Иконописцы, мастера живописи, архитекторы. Наверняка это накладывает груз ответственности на вас?

— Продолжателем династии Шуклиных является мой супруг Виталий, моя принадлежность к известному роду случилась после замужества. Безусловно, я понимаю, какая это ответственность. В то же время, наверное, моя страсть к изобразительному искусству и послужила поводом для того, что муж обратил на меня внимание.

Интересно узнать историю вашего знакомства.

— В студенческие годы на худграфе я была далека от классических основ, но уже начала писать свои первые картины на продажу. Придя в галерею «АЯ» со своей очередной работой, застала там какие-то музейные экспонаты. Оказалось, это Вадим Алексеевич Шуклин привез в галерею оформить в багет учебные работы своего сына – копии с подлинников из Эрмитажа. Олег Михайлович Радин немного рассказал мне о художнике, любезно вручил книгу о династии. Забавно, но, узнав, что основателя династии звали Адриан, я загадала, что этим красивым именем когда-нибудь назову сына. На тот момент я была простой студенткой худграфа, а Виталий — состоявшимся художником, живущим в Париже. Не поверила бы, если бы узнала, что наши судьбы так пересекутся 

Но жизнь нарисовала свои планы?

— Это точно! Наше знакомство случилось спустя много лет. Некоторое время я занималась росписью храмов. Так получилось, что мы работали над одним объектом, — писали на соседних стенах. Так мы и «спелись». Его роспись перевернула моё видение хода работы. Как ни старайся, но когда рядом пишет мастер такого уровня, работа ничего кроме страданий не приносит. Вскоре я узнала, что передо мной тот самый Шуклин.

Родоначальник художественной династии Шуклиных — прапрадед Виталия — Адриан Шуклин. Информация о нем не сохранилась. Известно только, что он был из Курска и тоже занимался иконописью.

Григорий Адрианович Шуклин (1869—1947) брал у отца первые уроки. До 1917 года руководил большой иконописной мастерской в Курске, затем преподавал рисование в школе, участвовал в областных выставках. Расписывал стены храма в Коренной пустыни, сделал список с Курской-Коренной иконы Божией Матери «Знамение», оригинал которой хранится в США. 

Брат Григория — Иван Адрианович Шуклин (1879—1959) был скульптором. Окончил Академию художеств. Как пенсионер Императорской Академии уехал во Францию, до конца жизни работал в Биаррице.

Алексей Григорьевич Шуклин (1908 — 1977), сын Григория Адриановича. Был главным архитектором строительства Курского Дома Советов, занимал должность главного архитектора города Курска, был автором нескольких новаторских проектов по реконструкции центра Курска.

Василий Григорьевич Шуклин (1905—1978), сын Григория Адриановича. График, коллекционер, собиратель народных орнаментов, создатель книжных знаков и преподаватель Курского художественного училища.

Давайте расскажем читателям, где можно полюбоваться шедеврами Виталия Шуклина?

— Последние 20 лет муж занимается монументальной живописью, пишет на стенах храмов и в иконостасах, расписал множество храмов по всей России. Сейчас он расписывает Храм Рождества Пресвятой Богородицы в Коренной пустыни, выполнял росписи в алтаре «Знаменского собора» и во многих других храмах Курской области. Иногда Виталий работает и над светскими заказами – пишет портреты, пейзажи. 

Катя, создаётся впечатление, что вы весьма самокритичны. Но, глядя на ваши картины, не понимаешь, из какого они времени. Будто это работа классика 18-го века. Чем вдохновляетесь?

— Мой любимый художник-портретист — Джон Сингер Сарджент. Ежедневно в течение многих лет я рассматриваю написанные им портреты. Ещё люблю Серова. Из современной живописи предпочитаю Флорентийскую академию художеств, смотрю Российских современников из Репинки. 

Я стремлюсь к технике старых мастеров, но понимаю, что никогда её не достигну. Мои возможности довольно ограничены и классическая школа во многом утеряна. Современный художник может к ней приблизиться, но прийти едва ли. Классики жили в этой среде, учились у лучших и друг у друга, была сильная изобразительная школа, и в системе шёл отбор самых талантливых и трудоспособных. Все было очень серьезно, как сейчас, например, в спорте, когда в забеге и прыжках тысячные доли имеют значение.

Изобразительная наука во многом точная, но сейчас все неточности накрываются мягким и уютным покрывалом под названием «творческий подход» …

«Я художник, я так вижу»?

— Именно. Но не прошедшие обучение люди делают типичные ошибки. По сравнением с «высоким стилем» это смотрится баловством или дизайном на холсте, хотя отдельные художники вызывают уважение. 

Сегодня есть много замечательных художников-самоучек. Значит, вы считаете, что необходимо образование?

— Бывает, что талант и мастерство живут поодиночке. База высшего учебного заведения необходима, а потом уже можно делать всё, что душе угодно. Это когда ты, изучая язык, начинаешь с алфавита, а затем из него можешь составить текст. Так и в живописи — приходит понимание того, как собрать картину, где-то усложнить, где-то упростить. Это тоже навыки. Образование обогащает внутренний мир, наполняет, развивает воображение, делает нас внутренне шире.

И к тому же всегда рядом близкие по духу люди, с которыми можно обмениваться опытом. Наверняка была конкуренция?

— В целом для меня поступление на худграф стало разочарованием. Оказалось, что там готовят не художников, а учителей ИЗО и черчения. Мне было удивительно и совершенно непонятно, как можно бросить «умирающий» натюрморт и начать чертить тракторные запчасти. Когда я поступала, во мне играл юношеский максимализм, я думала, на факультете растят будущих Суриковых и Репиных. Мне сам подход к учёбе был непонятен. Преподаватели придирались к каждому чертежу и цифре, но при выставлении оценок за рисунок и живопись «плюс-минус километр» — часто не имело особого значения. Безусловно, полезные очаги в учёбе были, была возможность регулярно работать с натуры и, вы правы, конкуренция среди одногруппников закаляла.

Наверное, картины с натуры в цифровую эпоху менее востребованы, что спасает?

— Сейчас в обществе минимальный запрос на изобразительное искусство, в традиционном её виде – на холсте. Какой-то отрыв произошёл. То ли мы, художники, не можем понять современного человека, то ли современный человек начал смотреть на искусство сквозь призму камеры смартфона и профиль в социальной сети. Я выполняю заказы на портреты по фото и оформление домов, особняков.

Что посоветуете начинающим художникам?

— Всем, кто интересуется изобразительным искусством, я настоятельно рекомендую читать советские книги и пособия по изобразительному искусству, сейчас все они переизданы. Также советую YouTube-канал нашего курского художника Михаила Денисова об изобразительном искусстве. Много лет он работает в музее с настоящими шедеврами, даёт уроки, понимает всю серьёзность законов живописи. 

Олег Радин очень тепло отзывается о вашем творчестве. Он для вас критик или учитель?

— Можно сказать, что Олег Михайлович спрограммировал мою судьбу, рассказав о Шуклиных. Я ему очень благодарна за поддержку. А главный критик живет, конечно, внутри. 

От одного художника услышала интересную фразу: «Иногда я обижаюсь на свои картины, если, так сказать, всё «идёт не по маслу». А вам свойственна эта особенность?

— У меня, как правило, все работы идут с напряжением, постоянно кажется, что многое не удалось. Если чувствую, что в процессе работы легко и круто получается — это плохой признак, обычно это значит, что она «не жилец».

За годы работы пришла к выводу, что на собственное удовольствие во время написания картины ориентироваться нельзя, нужно только иметь привычку работать. Глядишь, и придёт то самое вдохновение, а если оно сегодня не придёт, это не значит, что результат будет плохим.

Катя, не могу не сделать комплимент вашей квартире! Хочется всё рассмотреть, потрогать. Как вы отыскали этот кусочек Парижа?

— Большое спасибо! Я увлекаюсь дизайном, нравится и французский стиль тоже. Изначально мы искали старинный дом, с толстыми стенами, высокими потолками, большими окнами. Хотели воссоздать атмосферу прошлого. Почти всё, что вы видите, куплено в антикварных лавках или на «Авито». Витраж в ванной из сталинского шкафа, старые латунные ручки, зеркала и рамы для картин выискивали на блошиных рынках. Старинные вещи как-то чище звучат в интерьере и лучше сочетаются с картинами.

Катя, спасибо за беседу, вкусный кофе и экскурсию! Планируете выставки в ближайшее время?

— В июле ко «Дню семьи любви и верности» состоится моя персональная выставка в «Звёздном». Буда рада всех видеть! 

АВТОР: Дарья Морозова