Чтение: работы победителей фестиваля «В рифме города». Проза

Читаем прозу победителей конкурса «В рифме города»

Проза была одной из номинаций литературного фестиваля «В рифме города». Участники из Курской области, Орла, Белгорода, Рязани, Самары и Подмосковья отправляли сочинения короткие рассказы и эссе на свободную тему. Лучших прозаиков определило жюри. Мы публикуем их работы.

Свет негасимый

Родители интеллигентно молчали. Но прекрасно знали, что происходит.

Звери мои, собака и кошка, стали тощие, вдавились внутрь себя. Одни глаза от них остались. Я успокаивал себя тем, что ел так же мало. И они тоже интеллигентно молчали. Дома был страшный бардак. Всё, что могло вывалиться, просыпаться, упасть — вывалилось, просыпалось, упало. Разбилось. И тоже интеллигентно молчало.

Жена с тремя моими детьми была на юге. Через четвёртую семью она добилась информации, что я жив. И тоже согласилась интеллигентно молчать.

Легко завелась машина, чтобы поехать в деревенский магазин за водкой. На перекрёстке увидел гастрика. На рабочей курточке, на спине, написано слово «дети». Впрочем, видно, что изначально было какое-то другое слово, просто буква стёрлась, и остались эти нелепые «дети».

— Могу подвезти? — я приоткрыл окно.

— Я в магазин.

— Я тоже.

Я киваю, чтобы садился. Он пробует переднюю дверь, а там замок, и он сразу смиренно пробует заднюю дверь. Типа, понимает, что я его впереди не повезу. Я суетливо открываю ему переднюю: нет, братан, вперёд, конечно, садись.

— Ничего, что я курю? Вы курите?

— Нет.

— А насвай вот этот под губу который?

— Тоже нет.

Он легонько улыбается. Ему лет 40. «Дети».

Магазин. Как-то сразу понятно, что я буду закупаться первый. Мужчина растворился, смотрит там на какое-то чистящее средство.

— Чекушечка у вас есть?

— Нет, чекушки не привозят.

— Тогда ноль-пять. И посоветуйте, чем покормить зверей.

Мужчина немножко повернулся в нашу сторону.

Продавщица улыбается.

— Жена на юге, вы вроде говорили?

— Да. Запой подкрался незаметно…

— Шеи куриные возьмите. Звери их любят. Бросьте в холодную воду, они разморозятся.

— И баночку квасу.

Я натыркал себе под мышки водяру, шеи и квас.

— Дождусь вас там, — говорю мужчине.

Он пришёл секунд через 15. Буханка чёрного, батон белого.

— У тебя семья есть?

— Есть.

— Тут?

— Нет. В Душанбе.

— Скучаешь, наверное?

— Конечно. По детям. Я на конюшне тут работаю.

Перекрёсток, где я его посадил. Тут мне надо налево, ему прямо. Но конечно я довезу его до его бытовки у конюшни.

— Неловко, что заставляю вас так беспокоиться…

— Да ну. Я очень рад, что могу сделать доброе дело. Вы же видите, в каком я состоянии.

— Спасибо вам. Пойдём, чаем напою тебя.

Какой же он красивый, этот человек.

— Нет, я домой, водку пить.

Смеёмся. Прощаемся. Свет негасимый.