Субъективно: рецензия на спектакль ТЮЗа «Костик»

О поисках, жизни и поиске смысла жизни… Посмотрели новый спектакль Игоря Селиванова-младшего, делимся эмоциями

Каждые полчаса в России пропадает один человек, в год — 200 тысяч. Лишь половину из них находят живыми или мертвыми, о судьбе остальных не удается ничего узнать. Если поиски организовать быстро и грамотно в течение суток, то в 98% случаях пропавший будет найден живым. Спустя двое суток эта цифра уменьшается вдвое. Через неделю искать, как правило, поздно – здоровый, взрослый человек успевает уйти так далеко, что догнать его невозможно, а получивший травму и ослабленный просто не успевает дождаться помощи… Это статистика. Сухие расчеты, цифры, за которыми стоят люди и их трагедии.

Вышел из дома и не вернулся, помогите информацией, помогите в поисках, сделайте репост… Подобные сообщения мелькают довольно часто. Но о том, каково быть по ту сторону сообщений, на месте родственников и близких, думать страшно и больно. В «Костике» все именно так – страшно и больно.

Спектакль по атмосфере похож на штормовой океан, в нем нет плавного начала, тебя сразу будто швыряют в серую холодную воду, и берега ты не видишь. Поэтому с первых минут становится ясно, что будет тяжело, потому что на сцене нервная, издерганная женщина и совсем юная девушка в рафинированной, аскетичной обстановке. Таким уж точно не выплыть, думается невольно, но смотришь и не можешь отделаться от зудящей призрачной надежды, что они выстоят.

И практически сразу начинаешь невольно выбирать, что лучше, если бы этой капельки надежды не было совсем… Или все же была и помогала верить в то, чего уже точно никогда не будет.

В новогоднюю ночь в поселке пропадает парень Костик, на поиски все силы бросают его мама и девушка.

У меня ни родственников, ни друзей. Только Костя. И ты.

Костя – единственный свет в окошке для своей мамы Светланы Масляковой. И она делает все возможное и невозможное, чтобы отыскать его: размещает объявления о пропаже на всех ресурсах и расклеивает на всех заборах, поднимает волонтеров и нанимает кинологов, продает квартиру, чтобы оплатить расходы на поиск, и живет у девушки Костика, то есть у совершенно чужого человека, жизнь которого потихоньку превращает в кошмар.

То, как при этом мама действует и как общается, заставляет размышлять о том, какой он, этот пропавший Костик, выросший у такой резкой, деспотичной и совершенно слепой от любви матери. Этой же информацией оправдываешь ее слова и поступки, которыми она щедро ранит Алену.

Ты тут неправильно написала. Шрам у него на левой лопатке. И почему ты не пишешь, что он из-за тебя пропал?

О, как это удобно, когда есть кого обвинять, когда в шаге от тебя есть человек, которого с полным правом можно ненавидеть, на котором можно срывать злость и глушить собственное чувство вины. В новогоднюю ночь Костик и Алена расстались, расстроенная девушка не видела, куда он ушел, но кого это волнует.

Действие идет волнообразно – от пика к пику. Но амплитуды такие большие, что явно ощущаешь тошноту, потому что этот шторм эмоций – беспощадный, яростный — швыряет всех, кто в него попадает с самого верха вниз. И каждый пиковый момент жестче предыдущего. В нем как будто есть всего два цвета — черный и белый. Тотальная ненависть и сумасшедшая по силе любовь. Но время от времени эти два цвета переплетаются — иногда уродливо, иногда нелогично, но всегда оставляя после себя ту самую дымку надежды, которой пропитаны все слова, все предметы, всё действо.

Костик с Аленой – тоже два полюса: Костик, единственный, залюбленный ребенок у единственного родителя, надо думать, ни в чем не нуждавшийся с детства, а уж в избытке материнской любви и подавно. И Алена – которая всю жизнь провела в детдоме и из всех счастливых минут помнит только двухчасовые воскресные прогулки в парке при любой погоде.

Алене вообще по жизни не сильно везет, вместо родителей – детский дом, вместо веселого празднования Нового года – расставание с любимым парнем, вместо новогодних каникул – поиски этого самого парня вместе с его мамой, вместо работы – пересуды за спиной. И вот волна ненависти очень легко поднимается против Алены. Тем более, ненавидеть всегда легче, чем любить.

А меж тем отсчет на экране идет неумолимо. Вот только что был январь и Светлана наполнена до краев злостью на Алену и твердой верой в то, что обязательно отыщет своего непутевого сына. А вот март — и та же решительная, деятельная женщина волком воет, оставшись без денег, без жилья, без работы в чужом городе. А кому как не Алене, не так давно покинувшей детдом, хорошо знать, что это за ощущение…

Я ведь хожу по этим лесам и болотам, а сама про себя повторяю: «Только бы его не нашли, только бы не нашли…»

Есть ли предел у надежды и веры? У таких, как Светлана, видимо, нет. Да это и невозможно, если сначала смыслом ее жизни был сам Костик, а потом его поиски. Она упорно не замечает того, кто есть рядом, и того, что уже успела к этому человеку привязаться. Но с другой стороны, время лечит, хотя и завершается эта история ощущением, что время над такой материнской любовью не властно.

…Аплодисменты в финале спектакля пугают. Потому что напрочь забываешь, что это было именно в театре, а перед тобой стоят актеры. Смотришь и не видишь их — Елену Попову и Арину Сафонову. Крепко держатся за руки Светлана и Алена, измученные, но уцелевшие в недавнем шторме. И для каждой из них Костик жив. В том или ином смысле.

А ты должен быть живым. Ради мамы. И ради меня.

ФОТО: