Чтение: Алексей Пищулин. «Мечта о Калифорнии, или 7000 миль на знакомство с Америкой»

Сегодня  в рубрике «Чтение» отправляемся в путешествие с Алексеем Пищулиным  и публикуем отрывки из его книги.

АЛЕКСЕЙ ПИЩУЛИН

26 лет. Журналист, писатель, путешественник

Если телеведущий Дмитрий Крылов составил альтернативу знаменитому «Клубу путешественников» Юрия Сенкевича, то курский журналист Алексей Пищулин невольно сделал тоже самое в отношении воскресных «Непутевых заметок». Разница лишь в том, что с Алексеем нет видеокамеры и съемочной группы. Фиксаторы его путешествий – блокнот, ручка и фотоаппарат. Он не бронирует номера в отелях и по возможности добирается до пункта назначения автостопом. Исключением стала Калифорния. Детская мечта, находящаяся на расстоянии 9,5 тысяч километров, сбылась в 19 лет, а появилась в школьные годы. Тогда персональными «гидами» Алексея были родители и книги. Родители показывали ему местные окрестности, Марк Твен «водил» по берегам Миссисипи, Фенимор Купер «рассказывал» о Великих озерах. К тому, чтобы сделать мечту реальностью, Алексей готовился тщательно. Прежде всего, старательно учил английский в школе. Покупал и изучал карты, собирал о ней книги.

По окончании школы пошел по стопам мамы и поступил в Курский государственный университет на факультет информатики и вычислительной техники. Параллельно осваивал вторую профессию – журналиста. Наконец, «сбылась» Калифорния. Вернувшись на родину, закончил вуз, ушел в армию. Именно армейская пора и заставила призадуматься Алексея над знакомством с Россией. После службы отправился в свое самое первое путешествие на попутках. Конечным пунктом значился Байкал, а по дороге навещал сослуживцев. За время путешествия остановил 50 машин. Это 50 водителей, 50 характеров и судеб. Каждую он записывал в свой блокнот. Путевые заметки Пищулина стали публиковаться в курской газете.

«Дружба народов», экспедиция, в которой Алексей провел 96 дней, проехав по дорогам Абхазии, Чечни, Ингушетии, Дагестана, Грузии, Турции, Армении, Нагорного Карабаха и Азербайджана, разместилась на страницах 11 номеров издания. Серию репортажей о поездке автостопом по Кавказу оценили организаторы конкурса «Патриот России» — Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям, Министерство обороны, Росвоенцентр. Но Алексей никогда не отправлялся в автостоп с интересом журналиста. Только с интересом путешественника. В дороге копит впечатления, ощущения, истории.

Каждое путешествие для него – большое событие в жизни. И подготовку к нему он вряд ли когда-то доверит туроператорам.

«Мечта о Калифорнии, или 7000 миль на знакомство с Америкой» (2010 год)

Отрывки

*****

Дом семьи О’Хара такой же простой и незаносчивый, как и его хозяева. Тут всего четыре комнаты и просторная кухня. В углу гостиной напротив ведущих на веранду раздвижных стеклянных дверей стоит железная печка. На стене висят семейные фотографии и слегка потрескавшаяся глиняная тарелка с отпечатком ладошки пятилетней Джерели. Непременным украшением этого жилища является внушающего размера кот. Вальяжный Клэм пользуется славой заядлого охотника. Как-то утром Том рассказал о недавних похождениях своего любимца:

– Его не было всю ночь. А потом пришел домой спать – ленивый кот!

Хозяина дома я застал на веранде за готовкой мяса. Он, как и всегда, встретил добрым приветствием и улыбкой, убеждая, что так, как он, с этой важной кулинарной миссией не справится даже его сын Джеррит, повар по профессии.

Вскоре началась шумная вечеринка на открытом воздухе с походом на реку, игрой в прятки, бадминтоном и волейболом, продлившаяся до поздней ночи, наступление которой было отмечено традиционным праздничным фейерверком. День независимости никак не хотел подходить к своему неизбежному завершению. Полусонные девушки и ребята, слегка охмелевшие от пива, в летней прохладе жались поближе к пламенеющим языкам костра, в то время как звонкая гитара перемещалась от американца Фрэнки к англичанам Бигзу и Стюарду, не пропуская в этой цепочке и русского гостя, на время песни оставаясь в моих руках.

*****

Однообразная жизнь лагеря постепенно стала удручать. Оставалось с грустью поглядывать на стоящие у леса нерабочие велосипеды – накрывающий их ветхий деревянный навес даже не удерживал влагу, когда шел дождь. Вдруг среди погнутых колес, торчащих тросов и изувеченных навсегда рам мелькнул подающий надежду бордовый велосипед. Я отвез его на огороженную территорию техобслуживания. Здесь у нас можно было найти любой необходимый для ремонта инструмент. Скоро все неисправности были устранены. Дождавшись окончания рабочего дня, я выехал на автомобильную дорогу. И снова ощутил себя ребенком и стал дышать свободно – передо мной открывался огромный мир!

День следовал за днем, теперь на велосипеде появились фонари, и все подробнее рисовалась карта окрестных дорог в блокноте. Туда заносились и встречающиеся по пути объекты: церковь, ферма, пожарная станция, пиццерия, бензоколонка…

Всего в каких-то 20 метрах от трассы показался олень. Он испугался и грациозными прыжками скрылся в чаще. Дорога привела в населенный пункт Ли Сэнтэр. Здесь было несколько улиц, маленькая церковь, школа и почта. Свернув с главной дороги, я поднялся на холм и оказался в огромном поле. Солнце уже село, но было достаточно светло, чтобы разглядеть еще одно животное. Олень последовал примеру своего собрата и быстро скрылся из виду. Теперь здесь не было ни души. Я лежал на земле, прогретой летним теплом, приводя в порядок свои мысли, и просто смотрел, как луна постепенно набирала яркость.

Спустившись с горы, поехал прямо по Скул-стрит. Возле здания почты остановился и сел под раскидистое дерево, куда падал яркий свет от лампы, достал блокнот. Было очень тихо. Послышался звук приближающихся шагов и бряцание цепи. Из темноты вышел человек с черной как ночь собакой. Мы поздоровались. Американцы вообще очень приветливый народ. Полночь – так звали пса – вопрошающе посмотрел на меня и, следуя собачьему этикету знакомства, принялся обнюхивать. Судя по его горделивому виду, я находился на его территории, но учтивый пес предоставил мне лужайку во временное пользование.

– Знаешь, ведь за океаном у меня тоже есть пес. Коккер-спаниель – рыжий англичанин Крис. Вы с ним в чем-то похожи. Оба до невозможности воспитанные!

Они ушли. Снова слышен был лишь легкий шепот дерева. Ручка заскользила по листу. Бумага лучше хранит воспоминания. Еще один день.

*****

На дереве много яблок, но лишь одно из них, самое большое, достойно называться Нью-Йорком. Город, воспетый Фрэнком Синатрой в одноименной песне, появился не для того, чтобы стать политической столицей. В таком статусе он не продержался и двух лет с 13 сентября 1788 года, когда в новообразованных Соединенных Штатах утверждалась власть. Нет! Политика слишком скучна. Она казалась бы вдвойне серой в месте, где архитектурные громады касаются своими верхушками облаков. Пускай законы пишутся в строгом здании Капитолия в Вашингтоне. А Нью-Йорк будет вдохновлять художников и поэтов, рождать надежды и мечты в юных головах. Пускай он будет кружить голову, учить жить красиво и добиваться поставленных целей всякого, кто этого захочет. Я чувствовал, что мы еще встретимся.

– South Ferry, – бодро объявил кондуктор, и поезд остановился у изогнутой платформы конечной станции первой линии. Илья предложил махнуть в гавань, откуда на остров Стейтен-Айленд ходил бесплатный пассажирский паром. Этот остров является одним из пяти районов Нью-Йорка, самым удаленным и малонаселенным. Но мы выстояли огромную очередь не ради него. Паром должен был плыть мимо статуи Свободы. В это время сам остров был уже закрыт для посещений, но мы хотели увидеть своими глазами статную даму. Наконец, я же дал себе обещание поздороваться с ней при встрече.

Оранжевый паром на мгновение напрягся, пуская в ход мощные двигатели, и вышел в свой вечерний 25-минутный рейс. По палубам верхнего и нижнего уровня возбужденно ходили туристы. Представители белой, черной и желтой рас наводили фотоаппараты то на внушительные небоскребы Манхэттена, то на Бруклинский мост, чьи железные линии увивали гирлянды синих огней. Оставив несколько миль позади, наше судно приблизилось к статуе. Мы замерли. Спокойные воды залива, которые в такт безоблачному небу несколько раз за последнюю четверть часа меняли свою цветовую гамму от светло-синего до лилового, теперь волнами ударяли о маленький клочок суши. На нем стояла она – Свобода, озаряющая мир.

*****

Когда мужчины собрались прогуляться по городу, я согласился ненадолго составить им компанию. Мы оказались в настоящем притоне, где были женщины, продающие свои тела за гроши, где запросто можно было достать марихуану. Какими бы хорошими ни казались мои новые знакомые, но сейчас от них повеяло непонятной угрозой. Здесь были и русские. Двое из них, брат и сестра, в этом месте явно оказались по ошибке. Мы ушли оттуда вместе.

Слава и Настя – из большой белорусской семьи, которая 10 лет прожила здесь. Поначалу можно было принять Настю за американку, но она заговорила по-русски. Узнав, что я ночью собираюсь возвращаться обратно в лагерь, настояла на том, чтобы я остался у них.

– Как вам здесь живется? – спросил, пока шли по ночным кварталам.

– Нормально, – сказала Настя. – Я бы хотела посмотреть, как там живется…

Под словом «там» подразумевалась Россия. Настя нередко вставляла в речь английские слова, да и русские, бывало, звучали с акцентом. Вроде того как сейчас прозвучало «живьется» вместо «живется». Чувствовалось, что жизнь здесь ее сильно американизировала, но общение с соотечественниками и семьей не позволяло забыть родной язык. Хотя значения некоторых слов она все-таки не знала.

Слава был полной противоположностью сестре. Он так чисто говорил на русском языке, что в тот момент это даже показалось странным. Он был патриотом России, каким можно стать, разве только пожив на чужбине.

*****

Том любит шутить, и то утро в лагере не стало исключением. Помимо прямых обязанностей мы переселяли диких животных за пределы лагеря. До этого несколько дней подряд в клетку попадались только малыши-еноты. Мы ждали, когда наконец попадется их мамаша. Намекая, что теперь пойман долгожданный зверь, Том добился от меня обещания самостоятельно выпустить пленника на волю. Но никакого енота здесь не оказалось: из клетки выглядывал скунс! Очень милый с виду, но скунс. Деваться было некуда. Обещание есть обещание. Том и Илья наблюдали, как я нес «опасный груз». Из-за одного моего неосторожного движения зверек применил коронное оружие и оставил запах своего спрея на одежде. Так состоялось мое знакомство с американским скунсом.

Том – один из тех людей, которые могут поднять настроение кому угодно. Этот человек относится к миру с иронией и бесконечно подшучивает над самим собой: отращиваемую специально ко Дню святого Патрика бороду красит в зеленую краску и любит называть себя «Индейкой».

*****